Дисциплинарная полиция (ДП)

Дисциплинарная полиция - специальное подразделение, эмблема - большие ярко-желтые буквы "ДП" на сером фоне, под ними - горизонтально расположенная узкая красная молния, с небольшим зигзагом посредине. Состоит исключительно из патрульных-женщин (для гарантии справедливости и милосердия), ходят по двое, в большинстве своем на возрасте, все такие солидные, "бабистые", коренастые, толстые, пузо ремнем широким кожаным перетянуто, сиськи из-под портупеи вылазят, в мундир не вмещаются, только взглянут строго - всё, и сам уж не рыпнешься и вообще не чирик и не мумук. Попа сразу чесаться начинает, штаны чуть ли не сами падают, колени подгибаются, грудь счастье заливает теплой густой волной. Из вооружения у полиции - длинные тонкие палки из тяжелого вязкого гибкого пластика.

Встретил патруль - остановись, увидел издали - сам подойди поближе. Поворачивайся задом, спускай штаны или юбку задирай, что у тебя там, ноги пошире, согнись, нагибайся пониже, спину прогни - голую попу раскрытую подставляй-выпячивай, руки назад и вверх - навылом, навыверт, как на дыбе, в руках - в левой Удостоверение, в правой - Разрешение, и то и другое в открытом виде, чтобы видно было, что не просрочено. Проверят документы, на попу посмотрят, давно ли сечёная, есть ли свежие рубцы, хорошо ли старые шрамы держатся, если сочтут, что всё в порядке - со смешком вставят тебе в попу обслюнявленный пальчик, толстый, что сарделька, покрутят, согнут-разогнут - не по уставу, конечно, но очень уж трогательно, если девка - губы срамные подшлёпнут для бодрости, мужику - ногтем по яйцам щёлкнут, аж передернет всего - а потом для порядка, как положено, по попе тебя своей палкой гибкой пластиковой - хлесть! хлесть! хлесть! - от трех до десяти раз, по ситуации. С подкрутом, с оттягом, по натянутым ягодицам, бооольнооо... Патрульные - тетки тренированные, грамотные, инструмент у них добротный, правильный, специальной разработки - от каждого удара по уставу поперек попы должен оставаться красный выпуклый рубец через обе ягодицы, каждый рубец гореть должен, как будто раскаленной железной полосой приложили.

Вел себя с патрулем по их мнению недостаточно почтительно - на колени, пока одной из них целуешь и вылизываешь милостиво предоставленные телеса полицейские, другая тебя по заднице не спеша пороть будет, размеренно и с оттяжкою. Потом они местами поменяются, чтобы никому обидно не было и никого не обделить. Вылизал, высекли тебя - скажи спасибо, от души, искренне. Плохо благодарил, лишь бы отпустили - не пройдет номер, этих не обманешь, подставляй попу по новой, будут драть глупые твои ягодицы, ума вкладывать горячего, раскаленного, пока от счастья не описаешься, не завоешь от радости.

Если что не так - документы не в порядке, поведение подозрительное, вид неподобающий, попа давно не порота - следов свежих не видать, клейма на попе прошлогодние - тут же тебя и высекут как следует, сколько по уставу положено, придешь в себя после порки - скажи спасибо, руку поцелуй, шмотки не одевать, штаны-юбки в руки - и вперед, с голой попой на центральную площадь в городской магистрат, исправлять свои грехи. Там тебя еще раз высекут, с документами разберутся, если пора - новые клейма на ягодицах каленым железом выжгут, серьёзно провинился - скажут, сколько дней являться должен на публичную экзекуцию - будут пороть тебя розгами с утра пораньше посреди площади, при всем честном народе.

Закон, кстати, один для всех, все обязаны с поротыми попами ходить, для того попы и существуют, чтобы их регулярно розгами наказывали (а провинившихся - ещё и сверх того, вне очереди), каждый год обе ягодицы по новой клеймить положено, ни для кого исключений нет - ни для полиции, ни для самой королевы, которую, по её же высочайшему указу, как и всех, регулярно секут на площади, а в День Королевства августейшую попу их королевского величества торжественно, под фанфары и барабанный бой клеймят докрасна раскаленными государственными печатями. Королева высочайшие свои ягодицы благородно выпячивает - свежие клейма показывает, пот со лба взмокшего смахнет, народу милостиво улыбается. А уж как верноподданные от души "Слава королеве!" кричат, чешут попы свои заголенные, на строй полиции в парадной форме с аксельбантами золотыми на грудях необъятных и бригаду палачей-экзекуторов, разнаряженных празднично, глядят с любовью и надеждою, у полиции палки волшебные в руках наизготовку, у палачей розги в бочках засолены-заготовлены - смотрит народ, попы чешет, облизывается.

Ближе к вечеру патрули дежурство сдают, новая смена заступает. По традиции сменщицы прилюдно секут отдежуривших - пусть видит народ, что у всех задницы равны. Раздеваются бабы догола, передают сменщицам форму-амуницию, ложатся, выпятив попы, поперек бревен, пузами полицейскими отполированных. Подруги-коллеги секут их плетками, кожаными, плетеными, за многие годы об полицейские задницы оббитыми-обмятыми, секут со звучным чавканьем и шмяканьем по толстым попам, по дрыгающимся ляжкам, по свисающим жирным бокам, по мясистым спинам, по пёздам губастым-шерстистым межу толстых ног, широко раздвинутых. Секут, опять же по традиции, не жалея, сильно и долго. Щадить полицейские жопы не положено, хорошо отодранной заднице почет и уважение, не дай бог слабо высекут - позора не оберешься. Толпятся горожане, высеченные сегодня полицией, подходят, тычут свежепоротыми задницами в нос тем, кто их порол, трясут, виляют попами - дразнятся - не всё, мол, нашим задницам терпеть, пришло время и вашим попочкам. Но и уважают зато, глядя, с какой радостью бабы служивые под плеть ложатся, как хохочут на всю площадь и стонут счастливо, когда по их телесам, поротым-перепоротым, живого места нет, одни рубцы и шрамы, весь вечер плеть гуляет со свистом.